Гик, чего там Весперу можно с ритмой делать?..



Сбиваюсь в кучу, переплетаюсь словами в книгу.

Ем рыбу, и рыба меня по привычке учит.

На затертых страницах лихо цветет интрига,

А рыба глотает кофе, и ловко сюжет закручен.



Отпечатками пальцев я нумерую страницы блицев,

Отделяю парады парий от бальных танцев.

Я любуюсь пустыми лицами в платьях ситцевых,

В переплете, как в сердце, пряча своих паяцев.



Я брежу ими, как рыба бредит червем и сетью.

Впиваюсь в буквы, выгрызаю по старой моде:

«Люди не верят людям, покуда есть Бог на свете»

Смеюсь, вычеркиваю из сплетен, пишу «негоден».



Мой титульный лист – циферблат из кофейных зерен

(по одному на час, на стук сердца и каплю яда).

Я их слизываю с листа, а рыба уходит в море,

Чешуей запятых разделяя «с тобой» и «рядом».



«Содержание» содержит тысячу многоточий.

Вычитываю в них фразы, вбитые между нами.

Плыву за рыбой да края света, цветов и строчек,

Накрываясь обложкой как черным могильным камнем.



отходняк после первого



Мне снился шорох дыма в цвете слов,

Слетавших с губ напыщенных ослов,

Соблазн зрачков невыплаканных глаз,

И деготь неба, павшего на нас.

Мне снился храм, где в центре гнила тварь,

Спасавшийся от власти хмурый царь,

И книга без прочитанных страниц,

Перед которой Бог простерся ниц.

Мне снился Рай, увешанный лапшой

С ушей святых, торгующих душой.

Я был средь них, и в сделку вовлечен,

Плевался через левое плечо.

Боясь до колик гнева высших сил,

Прощал в сердцах, и Он меня хранил

Под левой пяткой, в порванном носке.

А я все спал на выцветшем песке

Луны, с обратной, темной стороны,

Где так чуднО под вечер видеть сны.