Гик, чего там Весперу можно с ритмой делать?..
Сбиваюсь в кучу, переплетаюсь словами в книгу.
Ем рыбу, и рыба меня по привычке учит.
На затертых страницах лихо цветет интрига,
А рыба глотает кофе, и ловко сюжет закручен.
Отпечатками пальцев я нумерую страницы блицев,
Отделяю парады парий от бальных танцев.
Я любуюсь пустыми лицами в платьях ситцевых,
В переплете, как в сердце, пряча своих паяцев.
Я брежу ими, как рыба бредит червем и сетью.
Впиваюсь в буквы, выгрызаю по старой моде:
«Люди не верят людям, покуда есть Бог на свете»
Смеюсь, вычеркиваю из сплетен, пишу «негоден».
Мой титульный лист – циферблат из кофейных зерен
(по одному на час, на стук сердца и каплю яда).
Я их слизываю с листа, а рыба уходит в море,
Чешуей запятых разделяя «с тобой» и «рядом».
«Содержание» содержит тысячу многоточий.
Вычитываю в них фразы, вбитые между нами.
Плыву за рыбой да края света, цветов и строчек,
Накрываясь обложкой как черным могильным камнем.
отходняк после первого
Мне снился шорох дыма в цвете слов,
Слетавших с губ напыщенных ослов,
Соблазн зрачков невыплаканных глаз,
И деготь неба, павшего на нас.
Мне снился храм, где в центре гнила тварь,
Спасавшийся от власти хмурый царь,
И книга без прочитанных страниц,
Перед которой Бог простерся ниц.
Мне снился Рай, увешанный лапшой
С ушей святых, торгующих душой.
Я был средь них, и в сделку вовлечен,
Плевался через левое плечо.
Боясь до колик гнева высших сил,
Прощал в сердцах, и Он меня хранил
Под левой пяткой, в порванном носке.
А я все спал на выцветшем песке
Луны, с обратной, темной стороны,
Где так чуднО под вечер видеть сны.